Неточные совпадения
— О, нет! —
сказала Долли. — Первое время было неудобно, а теперь всё прекрасно устроилось благодаря моей старой
няне, —
сказала она, указывая на Матрену Филимоновну, понимавшую, что говорят о ней, и весело и дружелюбно улыбавшуюся Левину. Она знала его и знала, что это хороший жених барышне, и желала, чтобы дело сладилось.
— Ах,
няня, милая, я не знала, что вы в доме, — на минуту очнувшись,
сказала Анна.
— Солдат! — презрительно
сказал Корней и повернулся ко входившей
няне. — Вот судите, Марья Ефимовна: впустил, никому не
сказал, — обратился к ней Корней. — Алексей Александрович сейчас выйдут, пойдут в детскую.
В это время дверь отворилась, вошел Василий Лукич. У другой двери послышались шаги, и
няня испуганным шопотом
сказала «идет» и подала шляпу Анне.
— Кому ж
сказать? Анна Аркадьевна нездоровы всё, — недовольно
сказала няня.
— Несчастный ребенок! —
сказала няня, шикая на ребенка, и продолжала ходить.
— Мама! Она часто ходит ко мне, и когда придет… — начал было он, но остановился, заметив, что
няня шопотом что — то
сказала матери и что на лице матери выразились испуг и что-то похожее на стыд, что так не шло к матери.
— Каша а ла рюсс, прикажете? —
сказал Татарин, как
няня над ребенком, нагибаясь над Левиным.
— Щи, моя душа, сегодня очень хороши! —
сказал Собакевич, хлебнувши щей и отваливши себе с блюда огромный кусок
няни, известного блюда, которое подается к щам и состоит из бараньего желудка, начиненного гречневой кашей, мозгом и ножками. — Эдакой
няни, — продолжал он, обратившись к Чичикову, — вы не будете есть в городе, там вам черт знает что подадут!
Раз, во времена моего детства,
няня, укладывая меня спать в рождественскую ночь,
сказала, что у нас теперь на деревне очень многие не спят, а гадают, рядятся, ворожат и, между прочим, добывают себе «неразменный рубль».
Потом Обломову приснилась другая пора: он в бесконечный зимний вечер робко жмется к
няне, а она нашептывает ему о какой-то неведомой стороне, где нет ни ночей, ни холода, где все совершаются чудеса, где текут реки меду и молока, где никто ничего круглый год не делает, а день-деньской только и знают, что гуляют всё добрые молодцы, такие, как Илья Ильич, да красавицы, что ни в сказке
сказать, ни пером описать.
—
Скажи Кирилу Петровичу, чтоб он скорее убирался, пока я не велел его выгнать со двора… пошел! — Слуга радостно побежал исполнить приказание своего барина; Егоровна всплеснула руками. «Батюшка ты наш, —
сказала она пискливым голосом, — погубишь ты свою головушку! Кирила Петрович съест нас». — «Молчи,
няня, —
сказал с сердцем Владимир, — сейчас пошли Антона в город за лекарем». — Егоровна вышла.
Легкий звон ключа
сказал ей, что
няня с Райнером прошли залу и вышли на лестницу.
— Кушай,
няня, еще, —
сказала Лиза, подавая Абрамовне другой стакан.
— Не поехала, —
сказала няня, входя и протягивая руки за ребенком.
— Прощай, —
сказала Лиза
няне.
Няня не читала Лизе никакой морали; она даже отнеслась в этом случае безразлично к обеим сторонам, махнув рукою и
сказав...
— Пойдем по черной лестнице, —
сказала няня и, введя Евгению Петровну в узенький коридор, отворила перед нею дверь в комнату Лизы.
Няня была слишком умна, чтобы сердиться, но и не хотела не заявить, хоть шутя, своего неудовольствия доктору. Поднимаясь, она
сказала...
—
Няня, милая! возьми извозчика, прокатайся, —
сказала она Абрамовне.
«Вот моя умница, —
сказала она, обнимая и целуя мою сестрицу, — она уж ничего не
скажет на свою
няню».
Милая моя сестрица также была испугана и также сидела на руках своей
няни; вдруг вошла княжна-калмычка и
сказала, что барыня спрашивает к себе детей.
— Ну да как же? Мамаша, правда, сначала узнала через Алену Фроловну, мою
няню; ей ваша Настасья прибежала
сказать. Ведь вы говорили же Настасье? Она говорит, что вы ей сами говорили.
Наконец, старик и старуха решились рассказать барыне всё и, улучив время, когда Прасковья Ивановна была одна, вошли к ней оба; но только вырвалось у старушки имя Михайла Максимовича, как Прасковья Ивановна до того разгневалась, что вышла из себя; она
сказала своей
няне, что если она когда-нибудь разинет рот о барине, то более никогда ее не увидит и будет сослана на вечное житье в Парашино.
— Дети — большое счастие в жизни! —
сказал Крупов. — Особенно нашему брату, старику, как-то отрадно ласкать кудрявые головки их и смотреть в эти светлые глазенки. Право, не так грубеешь, не так падаешь в ячность, глядя на эту молодую травку. Но,
скажу вам откровенно, я не жалею, что у меня своих детей нет… да и на что? Вот дал же бог мне внучка, состареюсь, пойду к нему в
няни.
Среди таких занятий нашей компании, о которых я рассказываю, под окнами послышался шум от подъехавшего экипажа и вслед за тем стук в ворота и говор.
Няня взглянула в окно и
сказала...
— Нет, не хочется,
няня, —
сказал он, и снова задумался.
—
Няня, мама умирает! —
сказала Саша, рыдая. — Надо сходить за папой!..
В следующую за пропажей председателя ночь я видел свой первый страшный сон. Сначала мне представлялось, что нашего председателя возят со станции на станцию и, не выпуская из кибитки, командуют: лошадей! Потом, виделось, что его обронили в снег…"Любопытно бы знать, — думалось мне, — отроют ли его и
скажет ли он: мама! как тот почтительный младенец, о котором некогда повествовала моя
няня?"
«Не надо волноваться, надо знать, чтò я делаю»,
сказал я себе, не глядя на нее и
няню.
Няня кричала, звала девушку. Я прошел коридором и, послав девушку, пошел в свою комнату. Что теперь надо делать? спросил я себя и тотчас же понял, что.
Через час ко мне пришла
няня и
сказала, что у жены истерика. Я пришел; она рыдала, смеялась, ничего не могла говорить и вздрагивала всем телом. Она не притворялась, но была истинно больна.
Не буду целовать на ночь
няню и слышать, как она по старой привычке, перекрестив меня,
скажет: „Покойной ночи, барышня“?
— Ну, если такой порядок, то делать нечего, в чужой монастырь с своим уставом не ходят. Хорошо;
скажи ее
няне, что я буду сидеть дома и буду ее дожидаться.
— И, батюшка, — вмешалась
няня, — что это, уж такой умник и не умеете держать ответ. Правду
сказать, это только ваш папаша воображает, что его в свете никто не проведет, а его вся дворня надувает.
Марья Васильевна. Non, mais dites. Да ты
скажи, в ком он ищет, в тебе или в Любочке? Вот я с
няней говорила, она такая дура, я так смеялась…
Няня. Есть чего жалеть.
Сказал ли он доброе слово кому, вот второй месяц в доме — только зубы скалит (передразнивая). Всех, кажется, пересмеял (с племянницей с вашей; да девкам от него прохода нет.) Нечесаный, а туда же липнет. Я уж Дуняшу научила: как он к тебе станет приставать, ты его по лицу, чтоб с синяком к обеду пришел. Пускай спросят — отчего? Да опять — что ж это? Одевать мы его взялись — что ли? Все постельное белье наше.
Иван Михайлович. Ну, понесла. Полно, пожалуйста,
скажи няне, она устроит, я человеку рад, что дельный малый.
Няня. Сейчас, сударыня, сейчас-с. (В сторону.) Уж вподлинно всех удивила. Нет и того, чтоб тетке «бонжур»
сказать. Все от ума большого.
Марья Васильевна. Да,
няня, не легко с дочерью расставаться. Как Иван Михайлович мне нынче
сказал, так как ударило меня что-то в это место. (Показывает на затылок.)Так дурно голове. Вот прошлась, и ничего не легче. Ведь приданое, свадьба, все это хлопоты какие!
«Ваня, а у нас был сын Памятник-Пушкина». — «Что, барышня?» — «У нас был сын Памятник-Пушкина, и папа
сказал, чтобы я это тебе
сказала». — «Ну, значит, что-нибудь от папаши нужно было, раз пришли…» — неопределенно отозвался Ваня. «Ничего не нужно было, просто с визитом к нашему барину, — вмешалась
няня. — Небось сами — полный енерал. Ты Пушкина-то на Тверском знаешь?» — «Знаю». — «Ну, сынок их, значит. Уже в летах, вся борода седая, надвое расчесана. Ваше высокопревосходительство».
— И, будет вам страсти рассказывать при ребенке, —
сказала няня. — Иди, Катенька, спать, уж пора.
Узнав, что
няня Сережи, Параша,
сказала ему что-то нехорошее про тетушек (которых Софья Николаевна сама не любила), мать его, хотя и знала, что все сказанное справедливо, тем не менее погрозила, если впредь что-нибудь подобное услышит, сослать Парашу в деревню за скотиной ходить, разлучивши с мужем.
«Христос — воскрес, а черт взял да и лопнул! — торжествующе
сказала Асина
няня, Александра Мухина, стоя пасхальным утром над моей кроватью.
Что тут за представление?» — «Да ничего, барыня, — с лицемерным смирением
сказала няня, — это Мусенька в Светлое Христово Воскресение чертом ругается, да-а-а…» — «Мама!
— Ничего!.. Ничего!..
Няня Федосеевна вам отлично постелет. Николай Никанорыч,
скажите, пожалуйста, тете Марфе Захаровне, что Василий Иваныч останется ночевать… Ведь да?
— Вы меня не осудите, батюшка, — начала она полушепотом и оглянулась на дверь в переднюю. — Я ведь день-деньской сижу вот здесь, во флигеле. И Саню-то не вижу по целым неделям — в кои-то веки забежит. Чуть не так
скажешь — сейчас: „ах,
няня, ты ворчунья!“ А у меня душа изныла. Вас имею удовольствие видеть в первый раз и почему-то заключаю, что вы — человек благородный.
— Они и в детской, —
сказала няня. — Я видела.
Сморщив свое хорошенькое личико в гримасу, Юрик стал вдруг необычайно похож на свою ворчунью-нянюшку, а когда он вдобавок заговорил, очень удачно подделываясь под ее тон и манеру: «Ишь ты, какой лыцарь выискался! Ты мне лучше
скажи, где ты штаны продырявил», то слепая Лидочка и сама
няня не могли не засмеяться забавной выходке шалуна.
— Не плачь, Лида! — послышался подле нее голос Юрки. — Мы не дадим твоих любимцев в обиду, —
сказал он, обнимая и целуя слепую. — А ты,
няня, ступай, я успокою сестру.
Юрий Денисович с Лидочкой и
няней приехал несколько раньше обещанного часа и был очень неприятно поражен, увидев в четырех углах столовой четыре смешные маленькие фигурки. Неприятное изумление перешло у него в глубокое недоумение и недовольство, когда Гросс, желая сделать приятное Волгину и простить детей,
сказал наказанным...